Под стягом Габсбургской империи - Страница 116

116

Оглядываясь назад, полагаю, в любом случае, навигационное чудачество Зварта не имело большого практического значения. «Самбуран» и суда подобного типа компании «Голландия-Амбоина» большую часть своей жизни плавали в тропиках, а в этих широтах (до двадцати градусов в каждую сторону от экватора) считать линию долготы в таблице прямой или слегка изогнутой настолько несущественно, что едва ли стоит беспокоиться. Это были широты, которые мы называли «плавание по плоскости». Так что я полагаю, книга теологических таблиц Ван Зантена и таинственное смещение шкалы в действительности оказывали незначительное влияние на движение судна из точки А в точку Б. Я подозреваю, что также как и в вопросе плавания парохода в субботу, доктринальную чистоту вполне могли разбавить толикой здравого смысла.

Так или иначе, с одного конца света в другой или вокруг света, рано утром двадцать девятого октября мы увидели землю, впервые за двенадцать дней. Это был остров Сокотра, в непосредственной близости от Африканского Рога и входа в Красное море. Мы сдержанно поздравили себя: в этом случае мы прибудем в Джидду поздним вечером первого ноября, но останется еще достаточно времени для высадки пассажиров и начала последнего этапа их паломничества в Мекку.

Что касается меня, были причины чувствовать себя вполне довольным. Я понятия не имел, какие тяготы и опасности могут подстерегать у нас с Кайнделем и Вонгом на следующем этапе утомительного путешествия, но знал, что мы на пять тысяч миль ближе к дому, чем три недели назад. И эта мысль смягчила многое — боль покрытых мозолями рук, ноющую спину и ободранные колени. Через два дня мы причалим к берегам Оcманской империи.

Я знал, что из Дамаска в священный город Медину уже проложена железная дорога. Раньше у меня были довольно расплывчатые знания о внутренней географии Аравийского полуострова. А интенсивная ветхозаветная религиозность капитана и экипажа «Самбурана» по крайней мере позволили провести несколько свободных минут, изучая и схематично перерисовывая карты из голландского атласа Святой Земли и Ближнего Востока. Кое-какая информация мало относилась к теме, например, точный маршрут странствий израильтян за сорок лет в пустыне, или местонахождение Эдемского сада, но по большей части была исчерпывающей. Трудным этапом станет путешествие в Медину, если мы не получим помощь от турок. Как только мы туда прибудем, во всяком случае, в теории, нам останется лишь купить три железнодорожных билета в Вену через Константинополь.

Но все оказалось не так просто. Около полудня двадцать девятого числа, когда мы входили в Аденский залив, мы встретили другой пароход, идущий параллельным курсом. Сначала мы приняли его за торговое судно, но потом он изменил курс и сблизился с нами. Мы увидели, что это небольшой крейсер: безобразный уродливый корабль с невероятно длинным таранным носом и тремя короткими, неравномерно разнесенными и расширяющимися книзу трубами. Корабль шел под французским триколором. Это был колониальный крейсер «Вильнев». Когда крейсер сблизился с нами, капитан обратился через рупор.

— Кто вы такие?

Зварт проревел в ответ на французском, так громко, что рупор не понадобился:

— Голландский пароход «Самбуран» на пути из Ост-Индии.

— Куда вы направляетесь?

— В Джидду!

— Остановитесь немедленно: мы поднимемся на борт!

— Идите к дьяволу! Мы судно нейтрального государства и торопимся!

Ответ французов был простым и однозначным: носовая пушка угрожающе развернулась и нацелилась на наш мостик. Зварт быстро заговорил, брызгая слюной, но мы остановили двигатели и покачивались на мелких волнах. «Вильнев» спустил шлюпку, и через пять минут группа вооруженных матросов в тропических шлемах карабкалась через наши поручни. Возглавлял отряд молодой и довольно неприятный хладнокровный капитан-лейтенант. Зварт обрушился на него целым потоком ругательств на французском, но офицер лишь улыбнулся.

— Ах, нейтрального? Возможно и так в случае с Голландией, не могу сказать. Но Турция разорвала дипломатические отношения с Францией и Великобританией. Французский морской флот теперь останавливает и при необходимости задерживает все суда, направляющиеся в турецкие порты.

— А что мне делать с пассажирами? У нас на борту триста пятьдесят малайских мусульман, направляющих в Мекку, а хадж начнется через три дня. Нам нужно продолжить путь в Джидду.

Лейтенант пожал плечами.

— Сожалею, но это невозможно. Вы должны следовать за нами в Джибути. Там мы проверим судно на предмет контрабанды и подданных враждебного государства, затем вам придется развернуться и возвратиться в Ост-Индию.

На мгновение я подумал, что Зварта хватит удар.

— Что? Обыскать судно? Разворачиваете нас обратно? Это беззаконие! Вы самые обычные пираты! Нидерланды — нейтральное государство...

— Ах, месье, что вы? Франция с Голландией не воюют, это правда. А что касается вашего нейтралитета, возможно, вы хотели бы послать радиограмму в Батавию и вызвать сюда броненосец, чтобы обсудить этот вопрос? Ему потребуется недели три, чтобы сюда добраться. Мы можем подождать.

Вот так мы сдались и понуро поплелись за «Вильневом» в Джибути, где бросили якорь. Уже наступил вечер, и солнце потонуло за африканскими горами. Утром на борт поднимется группа для обыска и проверки списков команды и пассажиров, без сомнения обратит внимание на то, что на «Самбуране» оказалось девять дополнительных членов команды с тех пор, как он покинул Мандано, и ни у одного из них нет документов.

116